Жёлтая «Буханка» лениво ползла по грязной от дождя улице. Дворкин, щурясь в свет фар, жаловался молодому Леонову:
– По Сталелитейной – там одни эти гнилушки трёхэтажные стоят. Вечно у них то канализация, то проводка сгорит, то крыша капает, ёпта. Снести их надо давно, нах. Вот и ездишь. То одно, то другое каждую неделю. Заколебали, нах.
Леонов слушал молча. Только выковыривал языком из зубов остатки ужина.
Машина остановилась в тёмном дворе, изрытом выбоинами. Дома и впрямь стояли сплошь дореволюционные. Стены казались настолько тонкими и ветхими, что, если прислушаться, можно, наверное, было услышать разговоры, которые за ними ведутся.
Дверь открыла женщина лет пятидесяти, похожая на интеллигентную учительницу. Она показала, как её ванную заливает сверху.
– Бежит и бежит. Я уже и звонила, и стучала им. Тишина!
– Ну пойдём тоже стукнем. Если не откроет – в подвал, перекрывать, нах. – Сухо сказал Дворкин.
Они поднялись на этаж выше. Ступеньки противно отзывались на каждый шаг, выпуская из щелей запах прелого дерева. Лампочки были выкручены, кажется, ещё со времён первой пятилетки и с тех пор никто не видел смысла ставить их снова.
Дверь в квартиру виновников потопа была хлипкая, обшитая кожей, с металлическим номером наверху.
Дворкин постучал. Потом ещё раз погромче, и прокричал зачем-то в глазок.
– Это аварийка! Соседей снизу заливаете, на..! Есть кто дома?
– А мама ушла. – раздался вдруг раскатистый мужской бас из-за двери
Ремонтники переглянулись.
– А открыть не можете? Топите соседку!
– А мама сказала, чужим дверь не открывать!
Снова переглянулись.
– Да мы из аварийной службы! Ванную вашу посмотреть надо! Откройте!
– А мама… Мама сказала живым дверь не открывать!
Оба покривили лица и отпрянули от двери.
– Херота какая-то… Наркоманы белогорячечные. – зло процедил Дворкин. – Ладно, я щас мигом туда-обратно в подвал. Постой, покури минутку, может соизволят дверь открыть, нах.
– А может… – Леонов хотел робко опротестовать решение, но Дворкин оглянулся, сверкнул серебристой коронкой.
– Чего, зассал, что ли?
– Нет. – он осёкся и вытянулся в струну, как в карауле.
Дворкин спустился вниз. Дверь в подвальное помещение была открыта. Он включил налобный фонарь и увидел прямо перед собой женщину лет двадцати пяти. Стройную и светловолосую. Она стояла в лёгком халате, босая, на почерневшем от многолетней влаги полу.
– Ох, ёп… Мадам, ёп, вы чего тут забыли?
– А? – женщина, казалось, была не слишком удивлена его появлению. – Воду перекрываю.
Говорила она таким спокойным тоном, будто это её вызвали из аварийки.
– Я спрашиваю, вы как вообще сюда попали? Почему дверь открыта? Кто ключи дал?
– А? – опять растерянно переспросила женщина. – Ключи? Ключи я нашла.
Она говорила медленно, растягивая гласные, словно вот-вот должна была уснуть.
– Ключи я нашла-а-а. А вентиль нужный найти не могу. Не могу.
– Вы кто такая? Вы… Это там не с вашей квартиры топят?
– С квартиры? Да, с одиннадцатой. Алёшенька. Он когда играет, воду по всей квартире откроет, а я тогда тону. Когда совсем невмоготу становится, я тогда сбегаю сюда и воду перекрываю. А он тогда злится… Ой, нашла!
Женщина вцепилась в прожравший вентиль одной из труб и лихо крутанула его против часовой. Тот на удивление легко поддался.
– Вы чего тут все, белены объелись? Щас выйду милицию позову!
– Не выходите.
Дворкин как-то невольно сжал пальцами ручку чемоданчика с инструментами. Если бы дверь в подвал неожиданно захлопнулась, как в кино, он бы точно засадил этим чемоданом в бледный лоб дамочки. Но дверь оставалась открытая.
– Выходить не надо. Надо немного посидеть. Сейчас Алёшенька расстроится, что у него вода кончилась. Будет нехорошо. Д-а-а, будет нехорошо. Не выходите.
– Тьфу, блядь! – Дворкин развернулся на сто восемьдесят градусов и вышел.
Он снова пошёл по скрипучим лестницам, специально громко стуча сапогами. Это вселяло в него уверенность.
Поднявшись на третий этаж, он увидел, как Леонов сидит на заднице, облокотившись на стену, в метре от злополучной квартиры.
– Ты чего сел?
Леонов не ответил, но протянул коллеге свой телефон.
– И чё? – спросил Дворкин и нажал кнопку разблокировки.
– Нет. – Леонов говорил едва слышным шепотом. – Выключи.
Дворкин отключил экран. И снова перевёл недоумённый взгляд на напарника. Но за те доли секунды, пока его глаза двигались от экрана к лицу Леонова, он успел заметить в отражении что-то странное. Приглядевшись, сквозь тусклые блики он увидел, что прямо над ним, на подъездном потолке висит огромный, с полчеловека размером, бесформенный ком шерсти. Даже и не шерсть была, а скорее частые иглы, как у дикобраза. Они поднимались и опускались, будто тяжело дыша. И медленно ползли по направлению к Дворкину.
Чутьё подсказывало, что встреча эта будет если и не смертельной, то как минимум отвратительной. Соображать нужно было быстро. Он нашарил в кармане брюк зажигалку, лихо крутанулся, и на вытянутой руке поднёс пламя прямо к неведомой херне.
Пламя погасло. А пальцы правой руки без разрешения самого Дворкина расслабились. Зажигалка вылетела из них и скрылась где-то внутри существа. Он бы хотел удивиться, но на это уже не оставалось силы воли, поэтому просто и лаконично скомандовал:
– Бежим.
Ремонтники с грохотом, руганью и кашлем молниеносно преодолели все лестничные пролёты, с ноги открыв подъездную дверь, они пробежали ещё метров пятнадцать и свалились на землю.
– Это… Это… Это что за пиздец тут творится! – Леонову хотелось проораться, как можно громче, но перехватывало дыхание.
– Ой-ёй. – послышался вдруг из-за спины тихий женский голос.
Дворкин узнал голос. За спиной стояла всё та же женщина из подвала. Он напустился на неё с кулаками.
– Чё у вас тут за дурь происходит, а? Чё думаете, смешно, да? Щас позвоню куда надо, вас всех в дурку закроют, дебилы, нах!
Женщина экспаду Дворкина пропустила мимо ушей и всё время смотрела ему за спину.
– Подъезд горит. – меланхолично сказала она.
Ремонтники обернулись. В стекле парадной действительно слабо мерцали языки пламени.
– Огонь. Ог-о-онь – это плохо. – вздохнула женщина. – Гореть не хочется. Зря вы ему огонь показали.
Она протиснулась меж мужиков и пошла к дому.
– Надо открыть воду. Надо тушить.
Силуэт её плавно скрылся в чёрном провале подвала.
Дворкин с Леоновом остались стоять на месте, разинув рты. Перед подъездом появились уже спустя пару минут пожарные машины. Двери одной из кабин открылись, из неё вышли двое. Принялись раскручивать шланг. Было слышно, как один пожарный говорит громко другому:
– По Сталелитейной – гнилушки эти трёхэтажные постоянно горят. Заколебали, нах. Давно бы уже их снесли.

Добавить комментарий