Шторы

Обои были светло-зелёного цвета. Пол – в ламинате под тёмное дерево. А шторы – шторы были кислотно-оранжевыми.

– Давай поменяем, пожалуйста, – поморщилась Маша.

 – Что?

 – Шторы. Ты вообще видишь, насколько они не подходят к остальному?

 – Не знаю… А по мне так хорошие. Весёленькие, – Егор пожал плечами. – Так и быть, поменяю. Если ты просишь. Ещё вина?

Маша, не ответив, отставила бокал в сторону и посмотрела на Егора. Их взгляды вновь встретились, как тогда, неделю назад, когда они впервые увидели друг друга на концерте.

…В общежитие Маша вернулась лишь через два дня, и то только забрать вещи. Она переезжала.

Через месяц они завели собаку – маленькую дворнягу-полукровку с генами корги. Оказалось, что это было их общей мечтой. Назвали её Пиратом, за огромное чёрное пятно вокруг правого глаза. Егор гулял с ней по вечерам, пока Маша готовилась к экзаменам. Утром было наоборот: Егор очень рано уезжал на работу, а Маша перед занятиями торопливо тянула пса за поводок. Иногда, чтоб не торопиться, она прогуливала первую ленту. Тогда Пират радостно взрезал сугробы, иногда пропадая в них с головой. Маша смеялась. Но после сессии смеяться перестала: ей грозились отчислением. Преподаватель философии – тот самый, что вёл первые ленты – пошёл на принцип и специально завалил её на пересдаче.

По вечерам Маша плакала.

 – Не волнуйся ты так, – пытался успокоить её Егор. – Не отчислят тебя из-за какой-то там философии. Да и диплом в наше время не так обязателен. Главное – навык. У меня вот нет диплома, и работаю ведь…

Маша срывалась на крик.

 – Ты айтишник, для тебя это так. Но для меня факультет – это всё! Это вся моя жизнь. По-твоему, я должна вечно сидеть с тобой и собакой в четырёх стенах с твоими грёбанными шторами? Сколько времени прошло с тех пор, как я попросила их поменять? Это так сложно?! Ты вообще меня любишь?!

 – Конечно, люблю, о чём ты! Но салоны со шторами закрываются раньше, чем я прихожу с работы. Я не успеваю… Ты можешь сходить сама, если они так важны. Я дам тебе денег.

 – Ты ничего не понимаешь!

Егор пытался её обнять, но она вырывалась и замыкалась в себе. Часами, а иногда и сутками не разговаривала; да и если теперь говорила, то сухо и односложно: что сварить на обед, есть ли мелочь на автобус, какой фильм скачать на вечерний просмотр. Маша не сказала Егору, но университет перестала посещать вообще и теперь целыми днями смотрела сериалы. И плакала снова, чувствуя, как густое неведомое бессилие наваливается на неё всё плотнее. Маша скрывала это как могла. По вечерам она делала вид, что готовится к семинарам, чтобы Егор ничего не заподозрил, но всё чаще просто сидела, уставившись в стену, не чувствуя уже совсем ничего.

Егор искренне не понимал, что происходит. В собственном доме спал он теперь отдельно, на диване, в обнимку с погрустневшим Пиратом. Пират, ощущая себя яблоком раздора, стал совсем тихим. Только жалобно поскуливал, спрятавшись под столом, когда Маша в очередной раз переходила на крик.

– Маша, встречай! У меня сюрприз, смотри, что принёс! – крикнул с порога Егор, едва отперев дверь. Он немного задержался – отпросившись с работы пораньше, он съездил до торгового центра и купил ей долгожданный подарок.

Маша не ответила; Пират не выбежал встречать хозяина. «Наверно, выгуливает пса без меня», – подумал Егор, но тут же заметил, что её куртка оставалась на вешалке.

Пока он отсутствовал, Маша куда-то дела пса и наглоталась таблеток. Вызванная Егором скорая прибыла через четверть часа, но сделать уже ничего не смогла.

Куда пропал Пират, так и осталось загадкой.

Прошло шесть лет. У Егора теперь другая квартира, жена Марина и чистокровная корги по кличке Лаки – от английского «Счастливчик». Марина на дому плетёт дреды и расписывает мехенди. Егор теперь – глава IT-отдела в своей компании. Живут они с женой душа в душу. Только в одном слегка не сходятся – в цвете штор, которые кажутся Марине слишком сумрачно-синими для всей остальной квартиры, увешанной ловцами снов, мандалами и другими восточными побрякушками. По её мнению, лучше всего для штор подошёл бы оранжевый. Иногда она об этом говорит.

Егор врёт ей, что ненавидит этот цвет.